Член-корреспондент РАН, вице-президент Русского Географического общества, директор Института степи УрО РАН Александр Чибилёв рассказал «ОП» о роли общественного и научного мнений в запрете на добычу углеводородов в Бузулукском бору в 1970-х годах и о заседаниях областного научно-технического Совета Всероссийского общества охраны природы в 1973-1974 годах, в которых он лично принимал участие. 

— Когда ещё в России не было слова «экология», когда не было ни одного экологического чиновника в Оренбургской области, а сейчас их, может, несколько сотен, тогда всё действовало только на общественных началах и действовал областной научно-технический Совет Всероссийского общества охраны природы. Я лично участвовал в заседаниях 1973-го, 1974-го годов, которые проходили в Доме Советов. Я тогда только приехал в Оренбург, и на эти совещания меня брал с собой член-корреспондент АН СССР Александр Степанович Хоментовский.

На этом Совете было высказано мнение Оренбургской области и научной общественности по поводу добычи в бору. Мой руководитель Фёдор Николаевич Мильков (известный русский физико-географ, ландшафтовед — «ОП») тогда подписал бумагу о ценности Бузулукского бора. Тогда, в первую очередь, говорили именно о ценностях, а не об угрозах. Была другая терминология.

В связи с авариями на скважинах, пожарами и разливами нефти было принято решение о запрете на добычу. Этому предшествовало высказывание общественного и научного мнения. И общественность сыграла главную роль в запрете на добычу в Бузулукском бору. Поступали сигналы из бора. Это был наш (научного сообщества — «ОП») единственный большой успех в 1970-1980-е годы. Хотя, скорее, это был успех самого Бузулукского бора. Тогда многие люди ещё осознавали его ценность и уникальность. Так что бор сам себя защитил.  

Фото: пресс-служба ОГУ