Инспектор по общественным расследованиям «Комитета против пыток» (КПП) в Оренбурге Альбина Мударисова рассказала «Оренбургской политике» о вероятной самоликвидации НКО и о будущем правозащитников в регионе.  

— К сожалению, 16 января региональная общественная организация КПП была внесена Минюстом в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции «иностранного агента». Мы с этим не согласились и обжаловали в суде. Суд не удовлетворил наши требования. Вчера в областном суде нам отказали в удовлетворении нашей жалобы, поэтому все правовые механизмы, которые были для нас доступны, мы исчерпали.

В ближайшее время КПП организует конференцию, на которой будет поставлен вопрос о ликвидации организации, и вполне вероятно, что вопрос будет решён в положительную сторону. КПП не считает себя иностранным агентом. Это позорный ярлык, под которым мы работать не будем. Думаю, что на этих конференциях участники рассмотрят вариант появления новых организаций.

Однозначно, что мы не прекратим свою деятельность. Но в каком формате — это ещё пока под вопросом. В любом случае, заниматься правозащитной деятельностью мы продолжим.

Есть такая тенденция, что многие правозащитные и экологические организации, а также благотворительные фонды стали признавать «иностранными агентами». Причём Минюст указывает на то, что цели этих некоммерческих организаций заключаются в воздействии на принятие государственными органами решений, направленных на изменение проводимой госполитики. Я могу сказать, что КПП получает иностранные гранты на борьбу с пытками, но говорить о том, что мы пытаемся изменить политику нашего государства — абсурдно. Есть Конституция РФ, законодательство регионального и федерального уровней, подзаконные акты, которые запрещают пытки. Получается, что борясь за права человека, выступая в защиту жертв пыток, мы меняем политику государства. Логики в этом я не вижу.

Не могу сказать, что после того, как нас признали «иностранным агентом», стало невозможным признать незаконными действия или бездействия представителей органов власти. Хотя сама по себе эта процедура очень сложная. Нет, что-то признается до сих пор, и суды удовлетворяют наши жалобы. Нельзя сказать, что, когда нас признали «иностранным агентом», мы перестали добиваться какого-то результата — нет, такого, конечно, не было. Признание иностранными агентами никак не повлияло на количество обращений граждан в организацию. Очень большой поток обращений со стороны заключенных, они всё больше и больше жалуются на то, что их права нарушаются. Также поступают и жалобы на незаконные действия со стороны полиции.