— Александр Александрович [Мостовенко, замсекретаря реготделения ЕР]. Добрый вечер. Мы хотим сделать фоторепортаж по работе штабов. К вам можно приехать с фотографом?

Я звонил Мостовенко раз десять и только трижды попадал в свободное от «второй линии» окно на мобильнике. И то, в один из этих трёх раз подкачал сотовый оператор. Разговор был прерван, а дозвониться в следующий раз удалось только через час. Поэтому я тараторил. Он коротко спросил «Когда?» и, услышав ответ, добавлял:

— Приезжайте, вас встретят.

Заложить развитие лётки в бюджет Минобороны и пройти в Госдуму с шестого места. Штаб «Единой России»

На крыльце нас действительно встречала представительница партии. Но, как она честно призналась, просто решила выйти на улицу. Хоть официальный рабочий день и подходил к концу, спать никто точно не собирался.

В кабинете находились сам Александр Мостовенко, космонавт и кандидат в депутаты Госдумы Роман Романенко, кандидат в Заксоб по округу №3 и председатель бузулукского Горсовета Сергей Салмин, а также депутат оренбургского Горсовета по спискам ЕР Дмитрий Старков.

Перед всеми лежали бумажки с результатами экзит-полов. Присутствующие выглядели довольными, несмотря на то, что округ Салмина является довольно трудным, а место Романенко в региональной группе списков оставляло желать лучшего.

— По последним данным, Александр Жалыбин (конкурент по округу Салмина, КПРФ, экс-глава Бузулукского района — «ОП») опережает ЛДПР и «Справедливую Россию», — ответил на мой вопрос о Жалыбине Сергей Салмин.

Но стоит на втором месте. Интересно, что кандидат в первую очередь упомянул о том, что КПРФ на этом округе опережает ЛДПР. На этих выборах стало привычным смотреть, где ЛДПР обогнала КПРФ. При этом ещё в 2011 году либерал-демократам в Оренбуржье удалось занять только один мандат, и не удалось занять ни одного второго места по одномандатным округам. Сейчас ситуация по вторым местам кардинально изменилась, и эксперты обсуждали, удастся ли партии Жириновского обогнать коммунистов по пропорциональной и мажоритарной системах.

— Достойный сильный соперник, — добавил Салмин. — Был главой района. Многие его знают, у него высокая узнаваемость. За него охотно голосуют.

Видимо, Салмин был уверен в своей победе. Иначе бы зачем так любить соперника?

— Оппозиция заявила, что зафиксировала нарушения во время избирательной кампании. Некоторые гонялись за автобусами, в которых якобы могли находиться «карусельщики». Вы выявили какие-нибудь серьёзные нарушения? — спросил я.

— Жалобы, которые были написаны наблюдателями, говорят о чём? Наблюдатели, которые присутствовали от оппозиционных партий, серьёзно относятся к своим поручениям. Условно говоря, была написана жалоба, что члены избирательной комиссии Оренбурга используют компьютеры. Это было рассмотрено как нарушение. Мы прекрасно понимаем, что в 21 веке это не нарушение. Это рабочий инструмент комиссий. Конечно, жалоба поступила, но понятно, что она несостоятельна.

Мостовенко был снисходителен и говорил вежливо в отношении оппозиции. Так, как говорят про проигравших.

— А мы зафиксировали попытку выноса бюллетеней, — неожиданно добавил депутат Горсовета Дмитрий Старков. — Когда посмотрели, оказалось — «Справедливая Россия».

А казалось, сейчас начнёт сдавать своих…

— То есть, и они нарушения замечали…

— Возможно, хотели создать иллюзию нарушения… Возможно, попытки какие-то были, — добавил Александр Мостовенко. — Системных нарушений быть не может. Очень много наблюдателей, у всех телефоны, которые позволяют фотографировать. Другое дело, что кто-то ищет какие-то варианты [оправдаться]. Не наберёт голосов, и это будет отговоркой. Тот, кто хочет добиваться целей, находит способы, чтобы эти цели были достигнуты. Кто не хочет или не может их достичь, тот ищет причины, почему не добился. Будет искать причины в маленьких фактах, которые на общую картину избирательной кампании никак не влияют.

Тем временем Роман Романенко показывал Сергею Салмину видеозапись с веб-камер из Ростова-на-Дону, где зафиксировали вбросы бюллетеней. Нарушителям способствовали члены комиссии.

После этого Александр Мостовенко стал рассказывать про 14 партий, которые участвуют в выборах в Госдуму, и представил мне Романа Романенко. Хотя нужно ли было?

— Роман Юрьевич, давайте честно, рассчитываете войти в Госдуму, учитывая то, что вы стоите даже не вторым? И не четвёртым.

— Шестым. Сами понимаете, что прохождение этого места — 50/50. Гарантированно пять человек проходит. Это железно. Шестое место — надо постараться. Опять же, здесь нет однозначного решения, как в одномандатных округах, где только один человек победит, который наберёт больше процентов. Обычная олимпийская система. Здесь [по спискам] всё очень сложно. Пока всё насчитают, а ещё усложнили тем, что у нас три региона в списке. Соответственно, это будет известно не сегодня. Мы не должны забывать и про другие регионы, которые за территорией России. Голоса оттуда также будут распределяться в регионах.

— Недавно Заксоб направил Медведеву обращение депутатов по поводу передачи «лётки» в собственность области. Будете отстаивать эту позицию, если пройдёте в Госдуму?

— Конечно, если пройду, то это будет моя прямая обязанность, участвовать в цепочке: Законодательное собрание и Государственная Дума. Чтобы ускорять решения уже на верхнем федеральном уровне. Это не только моя задача, но и депутатов-одномандатников, которые победят на выборах.

— Вы смотрели на состояние здания?

— Конечно, я был там не один раз. Я в курсе.

— Как вы его оцениваете?

— Ну… Практически мёртвое. Скорее мёртвое, чем живое.

— Как думаете, в Москве согласятся на передачу в собственность области?

— Есть два решения. Первое — передача в собственность области. Это длительный процесс, подразумевающий восстановление за счёт регионального бюджета… Второе — Министерство обороны возьмётся за его восстановление под эгидой создания лётного училища… Без разницы, какого. Если будет заложено в Министерстве обороны, чтобы его восстановить, то, конечно же, это лучший вариант. Пусть оно будет лучше военным. Министерство обороны сейчас имеет достаточно большой бюджет, чтобы поднимать такие комплексы.    

На выходе нам с фотокорреспондентом вручили с десяток блокнотиков, которые крепятся магнитом на холодильник. Раньше я отказывался брать любую агитацию. Всегда. А теперь забрал. Она меня больше не будет агитировать.

 Откровения Владимира Фролова. Штаб «Справедливой России»

Владимир Фролов встретил нас в своём кабинете. Он выглядел уставшим и очень спокойным. Голосование прошло. Осталось только ждать. Мы знали, что он не рассчитывает, в отличие от других штабов, работать всю ночь, поэтому постарались приехать до полуночи.

— На явку положительно повлияла погода, — начал объяснять мне Владимир Фролов. — Никто не уехал на дачи, и люди смогли принять участие в голосовании. Радует, что люди пошли и проголосовали. Что касается выводов этой кампании… В первую очередь, бросается в глаза привлечение всего административного ресурса. В целом кампания грязная. Она хуже, чем была в прошлом году и значительно хуже, чем в 2011 году. Я уж не беру прошлые губернаторские выборы, а только парламентские. Неравные возможности кандидатов бросаются в глаза. Им помогали различные государственные организации, а мы — шли по дворам. Днём я выезжал в сёла, встречался в районах, вечером — по две встречи в микрорайонах Оренбурга. «Единая Россия» так и не смогла найти храбрости и выйти на дебаты. Ни один из кандидатов не решился на это. «Единая Россия» только до 1 августа внесла более 17 млн рублей на рекламу. Мы за этот период смогли внести около 1 миллиона. В 17 раз меньше — это громадный разрыв. Что касается нарушений, то мы направили Центральному штабу 14 нарушений. Всего за период кампании их выявлено более 70. Избирательная комиссия работала плохо. Потому что организация работы территориальных комиссий, участковых комиссий — на таком нижайшем уровне! Даже обсуждать трудно. Например, приходишь на участок 1025 или 1026: место для голосования не оборудовано. Нет разделительных кабинок. Все заходят и друг на друга смотрят. Тайность как таковая отсутствует. Некоторые урны не опечатывались, как, например, в 21-й школе. Ещё один момент — везде сидели чиновники администрации. На каждом участке. Фактически не председатели комиссии, а чиновники.

— Администрации — правительства?

— Нет, города. Все местные чиновники сидели по участкам. Мы выгоняли их оттуда.

— Например?

— В селе Городище я попросил выйти главу села Алексея Палагина. В 998-м удаляли чиновника Южного округа. Ещё одна проблема — «карусели». Да, нам не удалось взять за руки нарушителей. Но мы гонялись за ними. По ряду округов работал автобус турагентства «Лидия-тур»: в 25-й школе, 6-й школе. Потом было выложено видео в Youtube. Исходя из того, что мы могли сделать… Конечно, мы где-то недорабатывали. Это без сомнения. Где-то можно было лучше сработать. Но пока трудно сказать о выводах по округам.

— Вы не проводили экзит-пол?

— Знаете, я не доверяю этому. Вот стоят ребята возле школы, спрашивают: «Вы как проголосовали?». Я отвечаю: «Против Путина». Но я не знаю, что они там написали.

— За ПАРНАС, значит...

— (Смеётся) Я им и говорю, против Путина. Имея в виду «Единую Россию». Мы хотели выйти на третью позицию в городе. Но пока нам не удаётся.

— Как оцениваете свои шансы по округам №13 и №142?

— Я оцениваю их очень серьёзно. Я считаю, что в округе №13 шёл на победу и иду на победу. По округу №142 я почти не работал. Что значит работать по округу в Госдуму? Надо выстраивать работу по всем 13 районам… Фактически, выборами в Государственную Думу по одномандатному округу я не занимался. Я случайно туда попал. По округу должен был идти другой человек. Но когда он отказался, мне ничего не оставалось. Меня руководство спросило: «Кто пойдёт?». Я сказал, что такой кандидатуры нет… Вот они и решили, что я должен. Я сказал, что не могу в двух ипостасях.

— А кто должен был пойти?

— Петров [Сергей Петров, депутат Госдумы в 2011-2016 годах]. Он тянул с ответом до мая. Мы его внесли уже. Потом стало известно, что он не идёт. А у нас уже конференция.

— Вы стоите первым в региональной группе федерального списка. Как оцениваете свои шансы здесь?

— Многое зависит от процента по России и по Оренбургской области, который получит СР. Я надеюсь, что мы сможем показать хороший результат. Но не везде. Мы работали в 14 округах из 23.

— Из этих 14 в каких высокая вероятность прохождения кандидатов?

— Я считаю, что претендую на округ №13. Претендуют на мандаты Иванов [округ №23], Виктор Калачёв [№17], Асяев [№6]. На этом я остановлюсь.

***

— Я объявил фактически крестовый поход против Берга. При входе в Законодательное собрание я объявлю о процедуре импичмента губернатора. Мы начнём сбор подписей. Проверим эту оппозицию: коммунистов, ЛДПР и себя.

— С коммунистами, я так понимаю, у вас в последнее время не очень хорошие отношения.

— А какие могут быть отношения, если Новиков [лидер отделения КПРФ] у них на подсадке сидит?

— Выборы когда-то кончатся. И деятельность Альтернативного правительства…

— Альтернативное правительство будет сохранено, но без них.

— То есть будет союз ЛДПР и СР?

— Да. Будут и другие силы, они никуда не делись. Заниматься управляемой оппозицией мы не дадим. Мы его [Новикова] хотели ещё в августе снять.

— Мне казалось, что он хотел сохранить прежние отношения.

— Я не вижу возможности сохранения с ним отношений. Это открытое предательство. Если вы договорились с Сухаревым и он вам с его политтехнологом важнее и с его схемой борьбы с Катасоновым, то вы — не члены Альтернативного правительства. Вы — пешка в этой игре. А зачем нам пешки? Вот когда отряхнётся руководство или партия от Новикова, тогда и будем разговаривать.

— Владимир Новиков всё-таки является председателем Альтернативного правительства.

— Считайте, что уже давно не является. Потому что он ничего не делает. Он всё сделал, чтобы в период выборов выполнить указания ЕР. Не допустить объединение оппозиции. Он это выполнял. Нас с ЛДПР он разбить не может. Он полностью зависит от ЕР и Берга. Я знаю, о чём говорю. В связи с этим, мы не можем более оставлять его… И это будет сделано в ближайшее время.

— Что касается Сибикина [бывший депутат ЗС от КПРФ; беспартийный], который обвинил Новикова в коррупции. Почему он не пошёл на выборы от другой партии?

— Знаете, я ему предлагал раньше [в 2011 году]. Тогда не очень получилось из-за московских товарищей наших и из-за определённых решений. Это была ошибка. Я потом разобрался с ними. Их больше нету. По крайней мере, вокруг регионального отделения. Я не сомневаюсь, что если бы Сибикин шёл сейчас в округе №22, мы бы не выставляли против него Рагузина. Он бы стал первым в этой части списка. К сожалению для КПРФ, они потеряли округ, а мы выставили Рагузина.

— Сибикин не хотел выдвигаться от другой партии в 2016 году?

— Нет, мы недавно с ним разговаривали: он взял тайм-аут. Мы с ним сотрудничаем, и думаю, что это дело уладим.

— Против вас по округу №13 выдвигался Анатолий Набатчиков.

— Ну, это несерьёзно всё. Они специально это делают. Мы же им говорили: «Давайте договоримся». ЛДПР ведь против меня никого не выставляли. Также и им мы говорили, давайте освободим округ. Ну не ставьте и не отрывайте 2-5% голосов, потому что они решающие. Но у них есть хозяева в Доме Советов. Я знаю эти разговоры, почему он это делает. Поэтому ещё раз говорю, этот человек не коммунист, а перевёртыш. Он сегодня работает лично на себя. Плевать ему на эту партию с большой-большой колокольни. Как бы он ни прикрывался марксистско-ленинистскими выражениями, он предатель. Предатель своей партии. Я сказал Семёну Уралову: «Ну какой ты коммунист? Тебя Сухарев — твой хозяин — поставил по договорённости с Новиковым, вот всё твоё коммунистическое лицо». Если говорить «недокоммунист» — то я согласен. Можно применить такое слово. Для оппозиции он никто. Враг. Поэтому я что к нему, что к Сухареву, что к Бергу одинаково отношусь. Я сказал Уралову, что никакого разговора у нас с ним не получится — только перед телекамерами.

— Он подходил лично?

— Да, хотел навести мосты. Я послал его очень далеко и надолго.

— Навести мосты?

— Договориться как-то, чтобы что-то сказать в противовес Катасонову. Зря он так думает. Это он пусть с Новиковым договаривается.

— Сколько вы сегодня планируете спать?

— В девять я должен быть на «Эхо Москвы». Вот и всё.

— То есть, до этого вы не собираетесь узнавать результаты?

— Как вам сказать. Я нахожусь в таком положении… Я всё для себя давно решил. Есть определённые решения последствий этих выборов. Я понимаю, что честными они быть не могут. Власть всегда будет использовать то, что будет использовать. Потому что им снесут головы тут же из Москвы за проигрыш даже в Оренбурге. В данной ситуации я могу сказать, что не переживаю. У меня личной трагедии никакой нет. Я отвечаю за партию. Но я отвечаю за то, что можно было сделать. Я так же говорю Миронову [лидеру СР]. Пусть оценивают нас в центральном руководстве партии. Я всегда придерживаюсь такой позиции, что если есть руководитель регионального отделения лучше, чем я, то он должен возглавить региональное отделение. Никакой трагедии, как у Митина, который бился головой в стену, не будет.

— Я боюсь как-то интерпретировать ваши слова. То есть, если вы проиграете, то…

— Я ничего не буду говорить. Я говорю о том, что каждому решению есть своё продолжение.

«Нужно наступать на горло собственных амбиций и договариваться. Договариваться он, к сожалению, не умеет». Штаб КПРФ

В штабе КПРФ нас встретил не по времени бодрый Сергей Романенко и провёл на второй этаж, где, пожалуй, наиболее активно велась работа. По крайней мере, с десяток человек, расположившихся в большом зале, что-то бурно обсуждали, громко говорили по телефону и что-то с высокой скоростью записывали в листочки. Сама обстановка был «консервативной». Например, на растянутом большом баннере до сих пор находился портрет поскандалившего с отделением партии бывшего депутата Заксоба Сергея Сибикина.

Владимир Новиков, в отличие от Романенко, выглядел уставшим. Тем не менее не отказался побеседовать об итогах выборов.

— Какие-то результаты уже известны?

— Пока мало. В Орске в одном округе наш кандидат побеждает. В Бузулуке, правда, наш кандидат Турчинов второе место занял. Есть интересные моменты, для нас не очень приятные: ЛДПР на второе место вырывается. 

— По партийным спискам, вы говорите, есть риск, что ЛДПР на второе место вырвется?

— Я не говорил про риск. Но на отдельных избирательных участках есть такие результаты. Посмотрим дальше.

— По нарушениям сегодня напряжённая обстановка была?

— Выборы становятся совершеннее. Сегодня идёт более изощрённая работа по нарушениям. Непрофессионалам ещё сложнее распознавать эти махинации. А махинаций было немало в день голосования. Прежде всего, я говорю про манипуляцию открепительными удостоверениями. Что касается «каруселей», то я считаю, что их удалось предотвратить возможностями и усилиями наших наблюдателей. Явка в Оренбургской области достаточно низкая. Люди разочаровались в системе выборов. Они голосовали ногами. Пусть какая-никакая, но в США идёт мощная кампания. Идут дебаты между кандидатами. Говорят о программах, вырабатывают позиции, высказывают своё мнение на события. А у нас что? Это была не выборная кампания, а спецоперация по удержанию власти, оболваниванию избирателей. И по другому оценить трудно. Где было обсуждение конкретных программ экономического развития? Их не было. Вот оппозиционеры выходили, что-то говорили. Кстати, у всех совпадали программы. И у ЛДПР, и у СР, и у других. Все стали говорить про национализацию.

— В этом году Сергей Романенко войдёт в ЗС. Он стоит третьим в общей части списка. Почему вы его заметили и поставили в список?

— У него была своя работа, он жил в Орске. До этого… он приехал с Казахстана. Там он возглавлял коммунистическую партию. Он, можно сказать, политбеженец оттуда. В России есть свои проблемы, но не такие. Пока он здесь обжился, обустроился. Потом мы избрали его вторым секретарём, он переехал в Оренбург. В политическом плане он поднимается по лестнице и стал кандидатом в депутаты Заксоба. Это нормально.

— Вы, я так понимаю, сегодня спать не собираетесь.

— А чего нам спать, нужно подводить итоги, анализировать. Дальше выстраивать, какая получится перспектива. Мы отправляем в Москву, где также собираются данные и ведётся параллельный подсчёт голосов.

— Мы разговаривали с Владимиром Ивановичем Фроловым, и, как я понял с его слов, у вас напряжённые отношения (сообщать про Альтернативное правительство в такой напряжённый день я не рискнул. Тем более, что Владимиру Фролову ещё предстояло свергнуть действующего председателя — Ю.М.)

— Мы в принципе входим в Альтернативное правительство и договаривались, что во время выборной кампании мы ведём параллельную работу. Тем не менее, Владимир Фролов… В целом, ровно прошло, но он не удержался от своих оценок. Надо оценивать и наваливаться на партию власти. Он пытался ещё и показать себя единственным и самым правильным оппозиционером. У меня нет никакого напряжения с ним, но мне не нравится, когда люди ведут себя непоследовательно и непорядочно.

— Вы выставили по округу Фролова и Димова своего кандидата Анатолия Набатчикова. Он может отнять голоса Владимира Ивановича (так и получилось — Ю.М.).

— Что касается попыток договариваться. А человек хочет и критиковать, и чтобы его услышали. И если мы будем уступать другой партии округа, нас не поймут избиратели. В округе №12 так получилось, что кандидат уехал в командироку и не сдал вовремя документы. В итоге по партспискам в этом округе мы на третьем месте. Потому что не было наших кандидтов. И здесь мы отдали бы один округ СР, другой ЛДПР, и в итоге кто проиграл? Целая партия.

— Но они бы отдали вам округ Сибикина.

— Вы знаете, что Сибикин ушёл. Тоже пытался диктовать свои условия. А нужно было находить общий язык. Я смотрю, что СР сильно проседает по некоторым участкам. Есть нулевые показатели (по данным до полуночи — Ю.М.). Нужно наступать на горло собственных амбиций и договариваться. Договариваться он, к сожалению, не умеет.

Фото штаба ЛДПР

Юрий МАСЛЕНКО

---

Фото: Оренполит.ру. Ольга Голенских